Муж Ксении Собчак режиссёр Константин Богомолов на страницах «Новой газеты» призвал к созданию новой правой идеологии вне радикальной ортодоксальности, но строго и непримиримо отстаивающей ценности сложного мира в опоре на сложного человека. Так бывает, что на определённом жизненном этапе многие люди искусства начинают пробовать себя в политике.
Человек образованный и творческий, он, видимо, решил поэпатировать московскую и петербургскую богему. Для значительной части «тусовочки» это действительно сильное заявление. Но не для 95% остальных, которые даже из вечерних выпусков новостей по ТВ знают, что на Западе — плохо. Тут это внезапно дошло и до Богомолова, чем он и поспешил поделиться.
Правда, есть в его эссе и вполне здравые мысли о том, что Россия не отсталая, а как раз передовая (в самом плохом смысле этого слова) страна. Мы хлебнули всего этого швондеровского BLM-ЛГБТ-прогрессизма ещё в начале XX века, когда на Западе ещё всё было вполне прилично. Безумная борьба за равноправие всех со всеми и всех против всех — это, действительно, уже давно наша история. А вот на Западе всё только начинается.
Обращу внимание и на эту фразу автора: «Наши прогрессисты и западники настаивают: Россия была и есть страна вертухаев и рабов. Это во многом так». В такие моменты не могу не спросить: Богомолов себя к какой части общества причисляет? Лично для меня он вполне себе вертухай, представитель переродившейся советской элиты, продолжающей кататься на доверчивых гражданах. В любом случае будет интересно услышать ответ. Константин Юрьевич, вы с супругой рабы или вертухаи?
Ну и самое главное, чеховский пассаж, что «Европа — покинутый и оставленный на разграбление вишнёвый сад». Что, мол, нечего там спасать и не с кем дружить — всё проклято и приговорено к разделу и осквернению. Не соглашусь. Действительно, там сейчас не очень всё хорошо. Но, по крайней мере, половина населения западных стран (а это несколько сотен миллионов человек) не поддерживают те процессы, которые автор справедливо критикует. Они против нового нашествия варваров, против квир-гестапо, против всего того, что уничтожает и унижает их культуру, традицию и, в конце концов, их самих. Именно поэтому по Старому Свету прокатилась волна «правого поворота», и этот процесс уже не получится загнать назад под плинтус. Что, этими людьми можно пренебречь?
Дело в том, что мы не имеем права показывать на Запад пальцем и гыгыкать про «гейропу» и изнасилованных немок. Потому что у нас происходит то же самое. Что, коренное население России не замещается приезжими? Или нынешняя интеллектуальная и политическая элита в подавляющем большинстве не занимается ежедневным издевательством над национальной культурой и идентичностью? Ещё как, Константин, вам ли не знать! Просто, видимо, не все готовы увидеть в себе источник того зла, которое так легко и приятно обличить, сидя в (пока ещё) благополучной Москве. Но опомниться и исправиться никогда не поздно. Это одна из главных максим Христианства, которое вы, Константин, упоминаете в своём тексте с большой буквы. Важно понимать, что в цивилизации или народе, как и в человеке, есть доброе и злое. Есть две Европы.
Одна — Европа святых Амвросия Медиоланского, Иштвана Венгерского, Вацлава Чешского, Олафа Харальдссона (просветителя норвежцев и свояка Ярослава Мудрого), восточноримских базилевсов, святителей и многих-многих других строителей и защитников великой европейской цивилизации. Всех тех готических соборов, памятников культуры и героев, о жизни которых можно говорить часами.
Другая — Европа Вольтера, Робеспьера, венецианского дожа Дандоло, толп лавочников и всех тех, кто сам это великолепие ломал в угоду своему личному комфорту и стремлению творить беззаконие здесь и сейчас. Людей, променявших собственное вечное достоинство на удовольствия здесь и сейчас. И эти две Европы борются между собой, как борются между собой две России.
И одна Россия, также известная как Святая Русь, видит в первой, Святой Европе, свою единокровную сестру. А другая — звериная, революционная, хтоническая Россия — пьёт отраву европейских человеконенавистников всех мастей, дуреет и время от времени пытается уничтожить саму себя и всё вокруг. Происходит это без малого 500 лет.
Не нужно вырабатывать никакую «новую» идеологию. Все политические идеологии умерли вместе с модерном. Есть два пути — вверх и вниз. К вечным смыслам и Истине или к собственным порокам и «раю на земле» в виде очередного многообещающего «-изма».
Эта война никогда не прекращалась, и каждый человек или народ может сделать выбор в ту или другую сторону. А всё остальное — это как раз и есть те самые «кухонные разговоры» интеллигенции, которые Константин Богомолов очень не любит. Так к ним и надо относиться.
