Автор:
Александр Шарипов.
Партийный стаж Осипа Ароновича Пятницкого-Таршиса исчислялся с 1898 г. как и у основателя марксистской партии большевиков (РСДРП (б)) Ульянова-Ленина. Однако, бурная жизнь одного из старейших членов большевистской партии большевиков закончились, тем не менее, расстрелом по приговору своих же подельников — революционеров-террористов. Как получилось, что один из зачинателей свершившей Октябрьскую революцию партии стал вдруг ей ненужен и был лишён жизни? Впрочем, не он один, но и другие «основоположники» революционной партии — видные соратники Ленина — Бухарин, Зиновьев, Каменев, Рыков и т.д.
* * *
Дамский портной Осип Таршис с юности включился в политическую жизнь. В 1899 юный портной уже был в числе организаторов Первомайской стачки в Вильно. В 1900 г. он становится агентом-распространителем ленинской подпольной газеты «Искра». За что и был арестован в 1902 г. жандармами. В арестантских камерах Киевской тюрьмы он встречает своих «учителей» наставников-марксистов Иосифа Блюменфельда, Николая Баумана, Меер-Геноха Валлаха (будущего наркома Максима Литвинова) и становится по-настоящему убеждённым революционером.
Но, как и большинство «пламенных революционеров», основную часть своей жизни до 1917 г. он провёл в эмиграции: сбежав из тюрьмы в августе 1902 г. он уехал за границу Российской Империи и лишь на короткое время в смутные 1905—1908 годы организовывал вооружённые столкновения с властью в Одессе, вёл заговорщицкую работу в Москве. Так что к 1917 г. это был один из самых матерых революционеров большевистской организации.
Более всего Таршис, взявший псевдоним Пятницкий, известен как один из основателей международной террористической организации Коммунистический Интернационал (Коминтерна) со штаб-квартирой в СССР. Немалое влияние он оказывал и на кадровую политику в ВКП(б), возглавляя административно-политический отдел ЦК партии.
Тем не менее, на Июньском пленуме ЦК ВКП(б) 1937 г. И. Пятницкий внезапно оказался не на одном курсе с генеральной «линией партии». Он был одним из тех, кто выступил против предоставления органам Наркомата внутренних дел СССР чрезвычайных полномочий для выявления «врагов народа» внутри партии. В это время с новой силой разгоралась внутрипартийная борьба и группировка секретариата (т.е. Сталина) решила воспользоваться возникшей ситуацией и использовать силу репрессивного аппарата революционного государства в борьбе со своими оппонентами. Пятницкий, скорее всего, отдавал себе отчет в опасности, в том числе и для себя лично, получения таких экстраординарных полномочий чекистами. Слишком уж свежи были воспоминания о недавних судебных процессах над различными «оппозициями», которые всякий раз кончались погромами и казнями для той или иной внутрипартийной группировки. Ещё в 1929 г. был изгнан вождь Октябрьской революции Троцкий, затем свергнуты с постов и изгнаны из партии «троцкистские и иные двурушники» (по выражению Сталина) ближайшие сподвижники Ленина Каменев и Зиновьев, Бухарин и Рыков. А уж связанные с заграницей лидеры Коминтерна тем более были уязвимы своими очевидными «связями с международным заговором» и «троцкизмом».
На следующий день Пленума ЦК слово было предоставлено наркому НКВД. В своем ответном слове Ежов обвинил без колебаний облыжно обвинил профессионального революционера Пятницкого не много ни мало «...в работе на царскую охранку до 1917 года». Ну, а дальше все было просто, неотвратимо и хрестоматийно. Как говорится, «по писанному». Изгнание из центральных органов правящей партии, исключение из рядов авангарда рабочего класса, год проведенный в застенках НКВД и, наконец, закономерный неизбежный финал, расстрел старого большевика Пятницкого-Таршиса 28 июля 1938 года.
Массовые чистки (расстрелы) в партийной элите в 1936—1938 гг. были названы самими коммунистами в годы «перестройки» (1985—1990) «большим террором». Хотя они не идут ни в какое сравнение с массовостью террора времён Гражданской войны и коллективизации, когда гибли миллионы. Но именно в эти годы была физически уничтожена масса партийных боссов, пламенных революционеров-террористов со стажем, в том числе две трети членов ЦК ВКП(б). И эта лукавая формулировка затвердев прочно укоренилась в отечественной историографии и публицистике.
* * *
Почему же даже совершив нелегитимный государственный переворот и утвердившись у власти с помощью неслыханного террора пламенные революционеры так и не смогли остановить беспощадный маховик репрессий, по инерции перемоловший и жизни запустивших его инициаторов.
Если читать работы, письма, записки, резолюции вождя большевиков Ульянова (Ленина,) то мы часто встретим прямо-таки маниакальные призывы «вождя» к усилению «классовой непримиримости», террору и расстрелам, встретим такие фразы как «непременно повесить»... Даже не надо читать раскрытые в перестроечные и последующие годы секретные материалы товарища Ленина и Политбюро. Если имеются подозрения на искажение и «фальсификацию», достаточно просто прочитать работу Ленина «Государство и революция», написанную им накануне Октябрьской революции и опубликованную во всех советских собраниях его сочинений. Воистину это поистине апологетика, дифирамб, гимн диктатуре и террору... Весь период власти Ленина и Сталина массовые репрессии были неотъемлемой частью внутренней политики Советского государства. И это, как говорится медицинский факт.
Тем более, что центральное положение марксизма-ленинизма о классовой непримиримости (а Ленин всегда писал о её ключевом положении в этом учении) заставляла и заставляет всех апологетов этой революционно-террористической теории думать о любом своём оппоненте как о кровном, непримиримом враге. Лютая сатанинская и безкомпромисная ненависть и есть самая сердцевина, главный нерв марксизма-ленинизма, его теории и практики. И эта непримиримая ненависть, отнюдь не канула в прошлое, в любой подходящий момент она готова с новой силой явить миру свое искаженное нечеловеческое лицо...
