Петр Мультатули: Захват и пленение Государя заговорщиками: как это было

Однако генерал Д. Н. Дубенский и А. А. Мордвинов свидетельствуют, что Государю не подавались, как ранее, агентские телеграммы, «и мы не знали, что делается в Петрограде». Делалось это по прямому распоряжению генерала Алексеева. Телеграммы Государя, отправляемые им из поезда, перехватывались. Таким образом, можно утверждать, что уже 28 февраля Император Николай II находился в информационной блокаде. Эта блокада была создана Ставкой и революционным правительством. В 14 часов, после того как поезд проследовал Оршу, была получена телеграмма от военного министра генерала М. А. Беляева о том, что «мятежники заняли Мариинский дворец».

Затем Государю вручили телеграмму от выборных членов Государственного совета, которые утверждали, что «дальнейшее пребывание настоящего Правительства у власти означает полное крушение законного порядка и влечет за собою неизбежное поражение на войне, гибель Династии и величайшие бедствия для России». Члены совета настаивали на «решительном изменении Вашим Императорским Величеством направления внутренней политики», введении народного представительства, а также на «немедленном созыве законодательных палат, отставке нынешнего Совета министров» и «поручении лицу, заслуживающему всенародного доверия» возглавить новое правительство подотчетное Думе. По существу изложенные в телеграмме требования были требованиями Прогрессивного блока и кадетской оппозиции.

В 3 часа дня из Вязьмы Государь послал Императрице Александре Феодоровне телеграмму, которую она не получила. Вскоре В. Н. Воейков доложил Императору Николаю II новую телеграмму от Беляева, который сообщал, что «мятежники овладели во всех частях города важнейшими учреждениями. Войска из-за утомления, а также под влиянием пропаганды бросают оружие и переходят на сторону мятежников».

В 20 ч. свитский поезд прибыл в Лихославль. Начальник станции доложил, что «Тосно занято мятежными войсками, и что имеется распоряжение направить литерные поезда, против воли Монарха, не в Царское Село, а в Петроград на Николаевский вокзал». Эти сообщения отражали события в Петрограде. Там, 28 февраля 1917 г. к вечеру, при попустительстве Ставки, контроль над железными дорогами провозгласил Временный комитет Государственной думы в лице назначенного комиссаром А. А. Бубликова, который объявил об этом в своей известной телеграмме.

Полдесятого вечера Императорский поезд прибыл на станцию Лихославль. Здесь поезда переходили на Николаевскую железную дорогу. Поезд был встречен начальником дороги и начальником жандармского полицейского управления генералом П. И. Фурса, который доложил о занятии Тосно революционерами, а также о телеграмме Бубликова железнодорожникам. Из Лихославля Государь направил Государыне телеграмму, в которой выразил надежду «завтра утром быть дома».

В 23 ч., когда Императорский поезд прибыл в Вышний Волочёк, Воейков получил донесение коменданта Императорских поездов подполковника Г. А. Таля с предложением остановиться в Тосно. Однако Государь потребовал «настоять на движении в Царское Село».

Через некоторое время свитский поезд прибыл в Малую Вишеру. Там к командиру Собственного Его Императорского Величества Железнодорожного полка генерал-майору С. А. Цабелю явился офицер Герлях и доложил, что станции Любань и Тосно заняты революционными войсками. На самом деле это не соответствовало действительности: никаких «революционных войск» в Любани не было, какие-то случайные запасные части разгромили вокзальный ресторан Байрашева, но беспорядки были быстро пресечены.

Попыток проверить сведения Герляха или хотя бы связаться по телефону с Любанью лицами свиты предпринято не было. Они приняли решение ожидать в Малой Вишере «подхода «Собственного поезда» для доклада полученных известий Его Величеству». Императорский поезд подошёл к Малой Вишере в 2 ч. ночи. Цабель разбудил Воейкова и доложил ему о занятии Любани и Тосно.

Позже Воейков утверждал, что узнав об этом, Николай II приказал повернуть обратно на Бологое, а оттуда свернуть на запад и идти на Псков. Дворцовый комендант объяснял это тем, что Государь хотел связаться с Петроградом по аппарату Юза (усовершенствованный телеграфный электромеханический аппарат, изобретение английского физика Д. Юза).

Остаётся непонятным: почему Государь, который ещё четыре часа назад в Вышнем Волочке проигнорировал слухи о занятии Тосно, и твёрдо приказал следовать в Царское Село, вдруг, в Малой Вишере, поверил аналогичным слухам о захвате Любани? Тем более, что начальник Императорских поездов М. С. Ежов заверил его: «Путь не испорчен и до Любани свободен. Тосно и Гатчина, через которые нам приходилось разворачивать на Царское, лишь по слухам заняты бунтующими и теперь идёт проверка этих слухов».

В своих воспоминаниях В. Н. Воейков иначе описывал свой разговор с Государем в Малой Вишере, утверждая, что на вопрос Императора по поводу его мнения, Воейков ответил, что считает, безусловно, нежелательным ехать на Тосно, а «из Малой Вишеры можно проехать на Бологое и оттуда попасть в район, близкий к действующей армии... Государь мне ответил, что хотел бы проехать в ближайший пункт, где имеется аппарат Юза».

Таким образом, из этого отрывка видно, что Император Николай II не предлагал ехать в Псков. Он хотел проехать к ближайшей станции, где была прямая связь с Петроградом. Нас хотят уверить, что такая прямая связь была только в Пскове. Однако прямой провод имелся на станции Дно и, несомненно, на станции Бологое, так как ещё в 1865 г. Д. Юз был приглашен в Россию для руководства вводом в эксплуатацию своих аппаратов на телеграфной линии Петербург - Москва. Как известно, Бологое - крупнейшая станция на этом пути.

А. А. Мордвинов вспоминал, что в 3 ч. ночи лёг спать и, проснувшись утром, обнаружил, что поезд идёт в обратном направлении. Ситуацию разъяснил граф А. Н. Граббе, который сообщил, что пришло подтверждение о том, что Любань занята большой толпой восставших солдат, испортивших железнодорожный путь, и что поэтому проехать через Тосно нельзя. Поэтому решили «вернуться назад в Бологое и кружным путём через Старую Руссу, Дно и Вырицу поехать в Царское Село. До прибытия нас на Старую Руссу никаких предположений о перемене нашего маршрута на Псков не было». Как бы там ни было, Псков, как конечная цель маршрута, не мог быть выбран Императором Николаем II.

Это обстоятельство допускает предположение, что в ночь с 28 февраля на 1 марта не Государь распоряжался маршрутом своего поезда. Это предположение становится уверенностью при ознакомлении с телеграммами, касающихся следования литерных поездов, отправляемыми в Военную комиссию Государственной Думы, непосредственно А. А. Бубликову. Они не оставляют сомнений в том, что в Малой Вишере Императорские поезда оказались под полным контролем революционных властей. Днём 28 марта в штаб заговорщиков в Петрограде пришла телеграмма без подписи и места отправления: «По сведениям в 6 часов утра прибывает Николай II в Царское Село. Поезд идёт через Тосно, Гатчино и Царское Село. Нельзя ли задержать поезд? Нужно спешить».

Кто и откуда написал эту телеграмму, неизвестно, но последующие за ней события говорят сами за себя. Когда литерные поезда прибыли в Малую Вишеру, Тосно не было занято революционными войсками. Наоборот, туда прибыл командир Отдельного корпуса жандармов граф Д. Н. Татищев. Перепуганные осведомители революционеров сообщали в Петроград: «Передайте коменданту Грекову, что в Тосно находится командир корпуса жандармов граф Татищев, принимает меры и ведёт переговоры с Малой Вишерой». Какие меры предпринимал граф Татищев, становится понятным из другой телеграммы, по-видимому, отправленной Бубликову: «Командир корпуса жандармов на ст. Тосно приказал отделить паровоз и поставить на линию прохода поезда литера "А”. Жду инструкций». То есть по замыслу Татищева, согласованного по всей видимости по прямому проводу с Государем, Императорский поезд должен был сразу в Тосно получить готовый к отъезду паровоз и, не теряя ни минуты, следовать дальше на Гатчину и Царское Село. У Государя не было и в мыслях ехать искать аппарат Юза. Он по-прежнему всеми силами пытался прорваться в Царское Село.

Но, как показали последующие события, железные дороги к ночи 28 февраля уже контролировались революционерами, а не властями. Последовавшие из Петрограда от Бубликова и Керенского «инструкции» были немедленно воплощены в жизнь подконтрольными им железнодорожниками. Из их телеграмм становится полностью понятно, что возвращение Императорских поездов из Малой Вишеры обратно на Бологое стало результатом злонамеренных действий.

Как только поезда двинулись в сторону Бологого, причём в обратном порядке, теперь первым шёл Собственный поезд, а за ним свитский, в Петроград была отправлена телеграмма: «Передайте коменданту станции Грекову, что литерные поезда из М. Вишеры возвращены обратно. Станция Вишера из действия выключена. Перешедшие на сторону нового правительства все станции до Бологого выключены из действия». Из этой телеграммы следует, что литерные поезда были фактически захвачены и вся телеграфная связь по пути их следования отключена.

Баронесса С. К. Буксгевден вспоминала, что утром 1 марта и. о. Дворцового коменданта генерал-майор П. П. Гротен сообщил, что «поезд Императора был задержан и направлен Царское Село по Гатчинской дороге».

Рано утром 1 марта 1917 г. Собственный Императорский поезд продолжал своё следование на станцию Бологое. Во время следования от Малой Вишеры до Пскова, по свидетельствам лиц свиты, Государь ни разу не выходил на станциях прогуляться по перрону, и не отправил ни одного письма, ни одной телеграммы Императрице Александре Феодоровне. 1 марта вокруг Императора Николая II образуется полная информационная блокада. Несколько дней Россия ничего не будет знать о своём Государе, довольствуясь лишь слухами, а 4 марта страна узнает об отречении его от престола.

В 9 ч. утра Императорский поезд прибыл в Бологое, где он, по утверждению А. И. Спиридовича, «едва не попал в руки революционного правительства, о чём никто не подозревал». М. В. Родзянко приказал поезд задержать, а Государю передать телеграмму с просьбой дать ему аудиенцию в Бологом.

Однако Императорский поезд вдруг отправился через Дно на Псков. Принято считать, что инициатива этого отправления исходила от Государя. Но мы видели, что к тому времени маршрут Императорских поездов осуществлялся перешедшим на сторону переворота железнодорожным начальством. А потому поезд сам отправиться на станцию Дно не мог. Тем не менее это внезапное отправление Императорских поездов вызвало крайнее беспокойство А. А. Бубликова и Ю. В. Ломоносова. Они потребовали от железнодорожников немедленно задержать литерные поезда любой ценой, угрожая «за неисполнение настоящего предписания» ответственностью как «за измену перед Отечеством». Несмотря на эту грозную телеграмму, Императорский поезд днём прошёл Старую Руссу, на вокзале которой, по свидетельству Дубенского, собралась огромная толпа, которая при виде поезда снимала шапки и кланялась.

Когда Императорский поезд, повернутый изменниками из МПС в сторону Пскова, утром 1 марта проследовал Старую Руссу, Воейков послал шифрованную телеграмму генерал Алексееву. В ней дворцовый комендант просил Наштаверха «распорядиться о беспрепятственном проезде». По имеющимся документам, официального ответа Алексеева на эту телеграмму не было.

Точное время прибытия поезда на станцию Дно неизвестно. Лица свиты пишут, что ничего особенного там не произошло. Однако имеются сведения, позволяющие считать приезд на Дно литерных поездов совсем не «благополучным».

В книге псковского железнодорожника В. И. Миронова утверждается, что 1 марта 1917 г. на станции Дно Императорский поезд был захвачен, а Император Николай II объявлен арестованным. Миронов в 1965 г. был председателем комиссии по созданию музея железнодорожного депо станции Дно. Он утверждал, что главную роль в задержании Императорского поезда сыграл начальник станции Дно И. И. Зубрилин. Именно ему поступила от начальника Виндавской железной дороги Л А. Гринчука-Лукашевича следующая телеграмма: «Вам на станцию Дно следует поезд с Императором Николаем, необходимо его задержать, чтобы не пробрался на Северный фронт действующей армии, примите меры, загромоздите пути крушением вагонов другого поезда. Этого требует от вас революция».

Миронов приводит показания 1920-х гг., сделанные неким чекистом Симоновым. Тот утверждал, что Императорский поезд был задержан на станции Дно, куда 1 марта прибыли революционные отряды и «наложили арест на Царя Николая II и его свиту. Поздно вечером военному коменданту полковнику Фрейману с большим трудом удалось отправить арестованных в Псков, где последний царь из династии Романовых отрёкся от престола».

В этих показаниях особый интерес представляют сведения о некоем военном коменданте полковнике Фреймане, который, если верить Симонову, отправил арестованного Государя в Псков. Полковник Фрейман, если он существовал в действительности, явно не был одним из посланников Бубликова, которые тоже участвовали в захвате поезда. Характерно, что Фрейману с трудом удалось отбить поезд от посланников Совета. Тем не менее он действовал тоже враждебно по отношению к Императору. Отправляя царский поезд в Псков, Фрейман выполнял задание другой силы.

События, происшедшие с Императорскими поездами на пути Бологое - Псков, отражали борьбу, развернувшуюся между группой Родзянко и Ставкой, с одной стороны, и представителями Совета - с другой. Об этой борьбе мы уже говорили выше. Её целью был контроль над литерными поездами и над Государем, а, в конечном счёте, утверждение у власти одной из противоборствующих сторон.

Предположение, что Император Николай II был лишён свободы, на станции Дно, находит многочисленные подтверждения в высказываниях и воспоминаниях участников тех событий. Генерал А. И. Спиридович вспоминал, что 1 марта директор Департамента полиции сенатор С. П. Белецкий «тоном убитого, совершенно расстроенного человека, видимо от душивших его слёз, сообщил: Бедный Государь. Отречение уже только дело времени. Поезд Государя уже задержан». Княгиня О. В. Палей о событиях 1 марта писала: «Государь не приехал! На полпути из Могилёва в Царское революционеры во главе с Бубликовым остановили Царский поезд и направили его в Псков». Императрица Александра Феодоровна писала Супругу 1 марта, что произошла «величайшая низость и подлость, неслыханная в истории»; ≪они подло поймали Тебя, как мышь в западню».

Но самыми выразительным является распоряжение Родзянко, данное им Ломоносову после своего отказа приехать на станцию Дно для свидания с Государем: «Императорский поезд назначьте, и пусть он идёт со всеми формальностями, присвоенными императорским поездам».

Очевидно, что раз Родзянко давал разрешение на отправление литерного поезда, да ещё указывал на соблюдение необходимых формальностей, значит, именно от него, Родзянко, зависело, двинется царский поезд дальше или нет. Вот почему сведения о том, что Император якобы не дождался Родзянко в Дно, что он якобы ему передал, что будет ждать его в Пскове, являются дезинформацией. Это Родзянко приказал отправить литерные поезда из Дно в Псков, и сам Родзянко отменил свой приезд к Императору.

В 19 ч. 30 мин. свитский поезд прибыл в Псков. Около 20 ч. На запасном пути псковского вокзала мягко остановился собственный поезд Его Величества. Начался последний акт трагедии.

[embedded content]