Любовь и почтение к старшему поколению — определяющая черта российской элиты прошлого, независимо от положения в обществе и состояния кошелька.
Пользовавшийся благоволением Императрицы Екатерины Великой Светлейший князь Григорий Потёмкин обладал этими чертами характера в избытке, за что его уважали не только при Дворе, но и среди простого народа. Его любили за добродушие и щедрость. Обладая любознательностью и честолюбием, он поступил в Московский университет, из которого, кстати, был отчислен за прогулы. Видимо, сидеть за партой этой энергичной натуре было скучно. Именно Потёмкин, завоевав Крымский полуостров, первым произнёс фразу «Крым — наш!», за что и получил приставку Таврический к своему имени.
Первичным же образованием Потёмкина занимался обычный сельский дьячок, который обучал его в детстве грамоте и счёту, о чём Потёмкин не забыл, уже став Светлейшим и Таврическим.
Как гласит легенда, став немощным, этот дьячок решил обратиться за помощью к своему бывшему воспитаннику и отправился в Петербург пред светлые очи Светлейшего. Князь Потёмкин не только узнал своего первого учителя, но и оказал всяческие почести и гостеприимство. После приветствий Потёмкин поинтересовался, что привело старика в Петербург и чем он может быть полезен своему наставнику.
— Да вот, Ваша светлость, — стал жаловаться учитель, — пятьдесят лет Господу Богу служил, а теперь меня выгнали за ненадобностью: говорят, дряхл, глух и глуп стал. А я бы ещё послужил матушке-царице — не поможешь ли мне чем-нибудь?
Потёмкин задумался и попросил прийти старика на следующий день, чтобы обсудить новые обязанности дьякона по службе. Понимая, что дьяк уже слишком дряхл для исполнения каких-нибудь серьёзных поручений, князь не мог оставить его без помощи и придумал остроумный выход.
На следующий день, как было назначено, старик явился в особняк князя, ожидая поручений на новой работе. Князь, выйдя к учителю, сказал, что нашел-таки серьёзное занятие для старика особой важности и по поручению Императрицы. Он спросил: знает ли старик монумент Петру Первому на Сенатской площади, который изваял итальянец Фальконе? Старику памятник был известен, и он согласно кивнул. «Вот пойди и посмотри, на месте ли изваяние», — поручил князь.
С готовностью старый дьякон засеменил исполнять приказ начальства и спустя какое-то время прибыл с докладом: «Так, мол, и так, памятник стоит, и никакой угрозы для монумента не выявлено». Князь похвалил старика за доблестную службу, назначил его ответственным за сохранность монумента и положил щедрое жалованье из своих денег.
С тех пор старик, как на работу, приходил к памятнику, внимательно осматривая его на предмет трещин, после шёл на доклад к Светлейшему князю и уходил домой с чувством выполненного долга. Старый дьякон умер спустя несколько лет, перед смертью благословляя Потёмкина, понимая, что работа у него была абсолютно формальная.
Когда узнаёшь эту историю, на ум приходит вопрос: умрёт ли в нашей стране сейчас хоть один старик с благословением на устах кого-либо из нынешней так называемой элиты? Неужели попранная большевиками элита с тем духом благородства и добросердечия больше не возродится в нашей стране?
Автор: Давид Горов
Фото: flickr.com
