Автор:
Александр Музафаров.
22 июня 1853 года в Лондоне открылась «Вольная русская типография». Главой этого предприятия был отставной чиновник министерства внутренних дел Российской Империи Александр Иванович Герцен, финансовую поддержку оказал известный банкир Джеймс Ротшильд. Типография ставила целью печатать издания на русском языке, но запрещенные российской цензурой.
Предприятие обещало быть коммерчески выгодным – читать в России любили, а ужесточение цензуры, вызванное европейскими событиями 1848 года, заметно сократило количество русских изданий на общественные и политические темы.
В советской историографии Александра Герцена преподносят как убежденного революционера и непримиримого борца с самодержавием, однако, все обстоит не так просто. С момента окончания Императорского Московского Университета, «непримиримый борец» состоял на действительной гражданской службе этого самого самодержавия. Да, был выслан в Вятку, но именно выслан и определен в службу к тамошнему губернатору, а не отправлен подобно бунтовщику в кандалах, потом переведен во Владимир, потом в Москву, потом в Новгород и в 1842 году вышел в отставку в чине Надворного советника (VII класс Табели о рангах, подполковник армии). В 1847 году уехал за границу. Не бежал, преследуемый властями, не выслан, а уехал законным порядком, взяв соответствующее разрешение в канцелярии московского губернатора.
Да, во время событий 1848 года в Европе, примкнул к революционерам, имущество в России было арестовано, но после ходатайства Ротшильда, арест был снят. Почему? Потому что, банкир представил доказательства благонадежности своего клиента по отношению к русским властям.
Так что на путь «борьбы с самодержавием» отставной надворный советник встал в 1853 году. Момент выбрал крайне неудачный – через несколько месяцев началась Крымская война. В этих условиях лондонские издания воспринималось как вражеская пропаганда и особого интереса в России не вызвали.
Ситуация изменилась в 1856 году. Война кончилась, на престол Российской Империи взошел Император Александр II Николаевич, готовивший обширную программу реформ. Интерес к политике в русском обществе возрастал, и свежее издание из-за границы привлекло определенное внимание.
Для привлечения публики новое издание назвали «Полярная звезда», вызывающий ассоциацию с рылеевским журналом. Правда, вождь Северного тайного общества свой альманах выпускал как литературный и коммерческий проект, и политикой на его страницах не занимался, но каков бренд, говоря современным языком!
На обложке – профили казненных декабристов. А под обложкой... 12 статей, из которых 7 написал сам издатель. Во втором выпуске появилось одно (!) письмо из России, и «запрещенные» цензурой стихи Пушкина, Рылеева, Лермонтова. Правда, запрещены они были прежней цензурой, а в момент издания печатались и в России, да и авторские права поэтов и их наследников лондонский издатель соблюдать не собирался.
Любопытно, что позиционируя свои издания как прессу освобождающейся Руси, Герцен тут же ввел собственную цензуру:
Не печатались материалы «в защиту существующего положения в России»:
Ограничивались или исключались такие материалы, которые власть могла бы использовать для преследования прогрессивных деятелей
Ограничивались или исключались из тактических соображений материалы, которые могли бы повредить распространению и влиянию Вольной печати в широких оппозиционных кругах русского общества
В 1857 году Герцен и Огарев стали издавать газету «Колокол», выходивший раз в месяц. Цели издания были:
— Освободить крестьян от крепостного права
— Печать от цензуры
— Низшие сословия от телесных наказаний.
Примечательно, что все три темы активно обсуждались в самой России, и не просто обсуждались, а разрабатывались планы соответствующих реформ, которые и были осуществлены в 1861, 1864 и 1863 годах соответственно.
Поначалу лондонские издания пользовались в России популярностью, а потом, потом наступил крах. Обычно, его связывают с тем, что время польского восстания 1863 года Герцен поддержал поляков, чем радикально разошелся даже с самыми либеральными русскими кругами.
Но тенденция к снижению интереса была заметна и раньше. Почему?
Во-первых, потому что русская печать поднимала многие вопросы национального бытия быстрее и порой острее, причем, не нарушая русских законов.
Во-вторых, лондонский взгляд был слишком далек от русских реалий.
И в этом главный урок – нельзя говорить о русской политике и проблемах русского общества, не разделяя с ним этих проблем вживую. Ничего не мешало Герцену вернуться на родину и окунуться в живую, динамичную порой трагическую, порой величественную атмосферу бурной эпохи Великих реформ. Он предпочел дышать лондонским туманом и смогом. Но туманные думы не интересны тем, кто живет под живым русским небом с ветрами и солнцем.
