Автор:
Сергей Филимонов.
Освобождение Крыма в историографии Великой Отечественной войны.
75 лет назад, в апреле-мае 1944 года Крым был освобожден от немецко-фашистских захватчиков. Примечательно, что задачу собрать по горячим следам необходимые для истории материалы стала выполнять специально созданная уже в ходе войны Крымская комиссия по истории Великой Отечественной войны.
Эта комиссия издала два сборника документов: «Бои за Крым»(1945) и «Героическая оборона Севастополя»(1946). Но впервые с обобщающим докладом «Крым в период Великой Отечественной войны» на объединенной научной сессии Отделения истории и философии Крымского филиала Академии наук СССР в 1952 году выступил известный крымский историк-краевед Павел Наумович Надинский (1894 – 1961).
Вот, что об этом человеке сообщалось в некрологе «Павел Наумович Надинский», помещенном в 1961 г. в ведущем советском историческом журнале «Вопросы истории»: «25 сентября 1961 г. после продолжительной тяжелой болезни на 67-м году жизни скончался известный крымский историк-краевед Павел Наумович Надинский. Выходец из рабочей семьи, П.Н.Надинский с 15 лет начал свой трудовой путь, работая на различных промышленных предприятиях Уфимской губернии. В сентябре 1917 г. он вступил в ряды большевистской партии. В годы гражданской войны Павел Наумович вел политическую работу в частях Красной Армии на разных фронтах. После окончания университета имени Я.М.Свердлова П.Н.Надинский находился на руководящей партийной работе. С 1931 г. он являлся секретарем Крымского областного комитета партии, а в 1933 – 1935 гг. – первым секретарем Симферопольского горкома ВКП(б).
В 1935 г. П.Н.Надинский тяжело заболел, лишился рук и ног. Но он остался в строю активных борцов за дело Коммунистической партии. В 1938 г. была опубликована научно-популярная работа П.Н.Надинского – «Страницы из жизни крымского комсомола». За нею последовала серия статей о революционном прошлом Крыма. Павел Наумович был одним из активных организаторов Отдела истории и археологии Крымского филиала АН СССР, а затем многие годы руководил Крымской группой Института истории АН УССР. Наиболее известной его работой стали «Очерки по истории Крыма» (с древнейших времен до 1920 года, в двух частях). Под редакцией Павла Наумовича издавались также сборники документов по истории революционного движения в Крыму. В лице П.Н.Надинского историки Крыма потеряли неутомимого исследователя и большого знатока истории края, горячего патриота и пламенного коммуниста, представителя старой гвардии большевиков-ленинцев» [8].
Общее представление о докладе П.Н.Надинского дают тезисы доклада, изданные типографским способом в количестве 800 экземпляров в 1952 г. накануне открытия сессии.
Более полное представление о докладе П.Н.Надинского дает сохранившийся в архиве Института археологии Крыма Российской академии наук машинописный текст стенограммы сессии (далее – Стенограмма, 1952). Из 346 листов стенограммы текст доклада П.Н.Надинского занимает 26 листов (л. 261 – 286). Из стенограммы следует, что доклад П.Н.Надинского был прочитан в последний день работы сессии, 25 мая 1952 г., и вызвал «бурные аплодисменты».
Следует отметить, что в докладе П.Н.Надинского, явившегося первой в историографии попыткой охарактеризовать историю Крыма в период Великой Отечественной войны, был поднят ряд важных вопросов этой проблемы, разработкой которых продолжают заниматься и современные историки. Вместе с тем доклад П.Н.Надинского содержал некоторые характерные особенности, присущие советской историографии истории Великой Отечественной войны первых послевоенных лет. На эти особенности автор настоящей статьи ниже и обратит внимание читателей.
Так, справедливо разоблачая несостоятельность теории гитлеровских идеологов о существовании в Крыму «полуторатысячелетнего государства готов», Надинский отмечал: «Разбойничий захват Крыма оккупанты в своей лживой пропаганде пытались представить как осуществление исторических прав немцев на Крым. В этих целях фашисты широко использовали антинаучные теории о «крымских готах». В местных фашистских газетах, выходивших на русском, немецком и татарском языках, публиковались статьи, в которых, ссылаясь на довоенные работы историков и археологов, фашисты доказывали, что только Германия имеет неоспоримые права на Крым как на землю своих предков» [9, л. 269]. Далее Надинский обличал отечественных «врагов советского народа», в 1952 г., во время работы сессии, находившихся либо в эмиграции, либо в заключении: «Стало ясным для всех, на чью мельницу лили воду историки и археологи, которые в довоенные годы занимались усиленной пропагандой различных антинаучных теорий, в том числе о «крымских готах». Стало ясно, в чьих интересах работали изменник родины историк А.А.Васильев, преступник археолог Эрнст, предатель Тахтай и ряд других» [9, л. 269].
Кем были перечисленные Надинским люди? Александр Александрович Васильев (1867, Санкт-Петербург – 1953, Вашингтон) – русский востоковед, арабист, византинист, с 1919 г. – член-корреспондент Российской академии наук, автор изданной в Ленинграде на страницах «Известий Российской Академии истории материальной культуры» в 1921 и 1927 гг. (т.е. задолго до прихода в 1933 г. к власти в Германии Гитлера) монографии «Готы в Крыму». С 1925 г. до своей кончины в 1953 г. находился в эмиграции. В июне 1925 г. решением общего собрания был исключен из АН СССР, а в марте 1990 г. в этом звании посмертно восстановлен.
Александр Кузьмич Тахтай (1890 – 1963) – археолог и музейный работник. С 1935 г. работал в Херсонесском историко-археологическом музее-заповеднике, где проводил масштабные археологические работы. Во время немецкой оккупации Крыма спас ценные экспонаты музея от разграбления. В 1949 г. был безосновательно обвинен в сотрудничестве с оккупантами и антисоветской деятельности и осужден на 25 лет лагерей. В 1955 г. был досрочно освобожден по амнистии. В последние годы жизни (1956 – 1963) работал консультантом в Донецком краеведческом музее.
Особенно трагичной была судьба крымского историка и археолога Николая Львовича Эрнста (1889 – 1956). Эрнст, немец по национальности, к тому же в 1911 г. окончивший Берлинский университет, был арестован 15 февраля 1938 г. Ему инкриминировался шпионаж в пользу Германии, а также «германофильская пропаганда в крымской науке». Но после подписания 23 августа 1939 г. Пакта Молотова – Риббентропа, когда СССР и Германия вдруг стали «добрыми друзьями», обвинения в германофильстве потеряли актуальность. Поэтому 21 сентября 1940 г. Особое Совещание при НКВД СССР постановило: Эрнста «как социально опасный элемент» заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на 8 лет. Освободившись из лагеря в 1946 г., Эрнст обосновался в г. Прокопьевске Кемеровской области, где поступил работать товароведом на завод оборудования лампового хозяйства. В 1948 г. Эрнст, находясь в заводской столовой, неосмотрительно позволил себе высказать несколько одобрительных слов в адрес западноевропейской системы высшего образования. В результате в 1949 г. «за подозрительные по шпионажу связи и антисоветскую агитацию» он получил еще 5 лет лагерей. В 1953 г. по Указу об амнистии был освобожден, в 1956 в г. Прокопьевске скончался, а в 1958 г. был посмертно реабилитирован [10].
Замечу, что к 1952 г., ко времени цитируемого доклада Надинского, об участи А.А.Васильева, А.К.Тахтая и Н.Л.Эрнста знали очень многие советские ученые. Но лишь очень немногие из них принимали участие в деле «разоблачения» своих пострадавших коллег. Увы, среди этих очень немногих был и Надинский...
А вот, что сообщал в своем докладе Надинский о последних днях обороны Севастополя: «3 июля 1942 г. по приказу Верховного Командования защитники Севастополя оставили город, отступив на кораблях на Кавказское побережье. Это была чрезвычайно сложная операция. Чтобы прикрыть эвакуацию гражданского населения, больных, раненых и войск, из рядов защитников Севастополя были выделены особые части заслона, которые до последней возможности сдерживали наступление врага» [9, л. 267].
В том, что нарисованная Надинским картина падения Севастополя далека от исторической правды, нетрудно убедиться, ознакомившись с новейшими публикациями [1, 4, 6], а еще лучше – посетив в Севастополе великолепно организованный музей «35 Береговая Батарея». Экспонаты музея со щемящей сердце пронзительностью раскрывают разыгравшуюся на мысе Херсонес героическую трагедию, долгое время, вплоть до хрущевской «оттепели», в советской исторической науке замалчивавшуюся. Они свидетельствуют, что эвакуированы были только представители высшего и старшего командного состава армии и флота, а также партактив города. Эвакуация остальной части военнослужащих (в том числе и раненых), а также гражданского населения города даже не предполагалась. В результате на мысе Херсонес полегли тысячи защитников города, а около 80 тысяч попали в фашистский плен. Быть может, Надинский не знал об этом? Но в свое докладе он цитирует издававшуюся в оккупированном Крыму в 1941 – 1944 гг. газету «Голос Крыма». Следовательно, с этим источником Надинский знакомился и, стало быть, не мог не знать о содержании номера газеты, вышедшего 2 июля 1943 г. под заголовком «Год назад пал большевистский Севастополь». В этом номере, наряду с другими материалами, была напечатана статья «Херсонесский маяк и батарея 35». Статья подписана следующим образом: «Г.Корнев. Старший лейтенант Красной армии, севастополец». Анализ содержания статьи выдает в ее авторе очевидца описываемых событий. Эту статью следует признать едва ли не первой появившейся на страницах отечественной печати публикацией, содержащей в целом правдивые воспоминания свидетеля трагедии последних дней обороны Севастополя [2].
Вероятно, дело обстояло следующим образом. В публикациях газеты «Правда», которыми руководствовался Надинский [3], правды об июльских событиях 1942 г. на мысе Херсонес не было, а к публикациям в газете «Голос Крыма» у большевика Надинского доверия быть не могло. В результате в его докладе события последних дней обороны Севастополя получили недостоверное освещение.
Обошел молчанием Надинский и ряд других важнейших в Крыму событий времен Великой Отечественной войны: героическую трагедию евпаторийского десанта 5 – 7 января 1942 г.; героическую трагедию обороны Аджимушкайских каменоломен в мае – октябре 1942 г.; ужасы, творившиеся в концлареге, организованном оккупантами и коллаборантами на территории совхоза «Красный» близ Симферополя; депортацию из Крыма в 1941 г. немцев, а в 1944 г. — армян, болгар, греков, крымских татар.
Как известно, к концу 1941 г. все еврейское население Крыма фашистами было уничтожено. Между тем, об этом чудовищном преступлении ни словом не обмолвился в своем докладе Надинский. Почему? Очевидно, потому, что в 1952 г. в СССР шла широкомасштабная кампания по «борьбе с безродным космополитизмом», которая приобрела ярко выраженный антисемитский характер.
Подводя итоги, можно сделать следующие выводы. Доклад П.Н.Надинского «Крым в период Великой Отечественной войны», прочитанный в мае 1952 г., стал первой в историографии попыткой многосторонне рассмотреть указанную историческую проблему. Вместе с тем доклад изобиловал умолчаниями, недомолвками, идеологическими наветами, порой откровенной ложью и, таким образом, зеркально отражал тогдашнее состояние советской исторической науки, многолетними энергичными усилиями властей превращенную в служанку (правда, не всегда покорную) идеологии и политики. Большевик академик М.Н.Покровский, глава советской исторической науки первых лет ее существования, так определял ее задачи: история – это политика, опрокинутая в прошлое. Проведенная в Симферополе в 1952 г. научная сессия, посвященная проблемам истории Крыма, со всей очевидностью продемонстрировала успешное претворение этого постулата в жизнь.
Сергей Филимонов, доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой истории России Крымского федерального университета имени В.И.Вернадского, председатель Крымского регионального отделения Общества «Двуглавый орел».
(Публикуется с сокращениями)
