Автор:
Олег Ракитянский.
25 мая 1968 г. – в 17 часов 40 минут, за 20 минут до начала представления «Есть на свете Москва», на стадионе «Трудовые резервы» в городе Кирове в результате взрыва пиротехники произошёл чудовищный взрыв, унёсший (по официальным данным) 39 жизней, всего пострадало 111 человек из них 41 школьник.
В пятидесятые годы прошлого столетия на волне так называемой «хрущёвской оттепели» и проведённого в СССР, в июле 1957 г., международного фестиваля молодёжи стали активно развиваться различные виды спорта, под которые необходимо было возводить соответствующие залы, бассейны и стадионы и спортплощадки. Не остался в стороне от этого модного веяния и областной центр – город Киров. Местной администрацией было принято решение построить стадион «Трудовые резервы».
Вскоре, в 1958 году, на месте заросшего оврага и разрушенной конюшни вырос вполне достойный для тех лет стадион на 12 тысяч зрителей. В возведённых зданиях были открыты 23 бесплатные секции различных видов спорта. Городские заводы, фабрики и учебные заведения стали арендовать футбольное поле для проведения всевозможных соревнований.
Проходили состязания и более серьёзного уровня, — матчевые встречи конькобежцев СССР с норвежцами и шведами.
10 лет продолжалось триумфальное шествие физкультуры и спорта на стадионе «Трудовых резервов». 25 мая 1968 года на нём должно было состояться театрализованное представление «Есть на свете Москва», посвящённое истории страны от Гражданской войны до парада Победы. Спектакль давал Московский театр массовых представлений, входящий в структуру «Росконцерта». В гастролях в Кирове были задействованы 89 артистов театра и ещё 36 приглашённых артистов, в том числе народный артист СССР Ермак Серкебаев и пять народных артистов РСФСР: Марк Бернес, Сергей Мартинсон, Юрий Жданов, Даниил Сагал и Евгений Самойлов Для участия в массовке привлекли местных жителей: студентов вузов, учащихся школ, военнослужащих. Некоторых батальные, исторические сцены должны были сопровождаться пиротехническими эффектами, под занавес планировалось устроить впечатляющий фейерверк.
Следует отметить, что в 1967 году на стадионе уже проходило театрализованное представление и после этого администрация стадиона попросила не использовать его повторно для этих целей т.к. очень сильно страдало естественное покрытие. Однако, как известно, show must go on, таков уж закон щоу-беизнеса и тогда и теперь. Тем более, что представление устроенное годом ранее подогрело ажиотаж и в 1968 – все билеты были распроданы и распределены, каждый хотел попасть на красочное представление.
Тем более, что со спектаклем «Есть на свете Москва», московский театр массовых представлений гастролировал по всему Союзу. 7 мая 1968 года его уже показывали в Кирове на стадионе «Динамо». 18 и 19 мая спектакль показали жителям Йошкар-Олы, на 25 и 26 мая вновь были запланированы гастроли в Кирове, где должно было пройти три представления, а ещё через неделю – в Ульяновске. Так как выступления шли чередой всё необходимое оборудование по стране возили с собой, включая пиротехнические изделия.
23 мая 1968 года в Киров в товарном вагоне пассажирского поезда привезли реквизиты театра, в числе которых были и 40 ящиков (900 кг.) со взрывоопасными предметами. Этот объём был рассчитан сразу на несколько представлений. Ящики с порохом централизовано складировали в деревянном административном помещении стадиона «Трудовые резервы». В здании был балкон, на котором во время представлений сидели высокопоставленные гости, а внутри находился буфет.
22 мая, в соответствии с требованиями безопасности при проведении массовых мероприятий (а в те годы эти требования носили еще весьма условных характер) инспектор кировской пожарной охраны Пестриков проверил готовность стадиона к представлению, о чём и составил соответствующий акт. Был, правда один, немаловажный нюанс, проверка была проведена до приезда реквизита и складирования пиротехнических веществ, в том числе и пороха.
Осуществляять пиротехнические эффекты должны были лица, зачисленные на штатные должности пиротехников театра. Поскольку у театра не было своей пиротехнической мастерской, то руководство театра заключило договор с мастерской Ставропольского парка культуры и отдыха на выделение четырёх пиротехников. Но в силу различных причин 25 мая (суббота) на стадионе работал только один пиротехник Березенцев. Представление должно было начаться в 18 часов. Режиссёры суетились, отдавая последние указания и рекомендации, артисты гримировались в ожидании выхода, зрители постепенно заполняли трибуны. Всего было продано более 10 тысяч билетов. К началу первого взрыва, в 17:40, стадион был заполнен примерно на 75%.
В ходе проведённого следствия по факту чрезвычайного происшествия было ориентировочно установлена картина трагедии. Пиротехник Березенцев после обеда приступил к оборудованию стадиона пиротехническим оборудованием. Для этого он периодически заходил на склад (размещённый в деревянном доме), где снаряжал компоненты сборки порохом, расставлял их по стадиону. Заметив дым и огонь, выходящий из окна склада, и осознав, что может случиться непоправимое, побежал в здание, где хранился порох. Едва он успел зайти в помещение, как раздался взрыв.
Зрители на трибунах стадиона приняли его за сигнал к началу спектакля. Однако обрушившийся балкон с людьми, крики, стоны раненных мгновенно отрезвили публику. Стадион мгновенно охватил ужас. В охваченное пламенем здание кинулись милиционеры и военные. И в это время грянул второй взрыв. Это взрыв был такой силы, что в расположенных по близости кварталах вылетели оконные стёкла. Из деревянного здания, во все стороны начали вылетать фейерверки, спортивные гранаты и разное оборудование. Всё это, в том числе, полетело в зрителей. Началась массовая паника. И так как весь периметр стадиона был обнесён двухметровым забором, люди поисках спасения устремились к центральному выходу. На выходе образовался затор из все пребывающих зрителей. Тогда часть людей побежала ко второму выходу под огнём разлетающихся во все стороны петард и фейерверков.
Изначально, для обеспечения пожарной безопасности во время представления, были выделены две пожарные машины с боевым расчётом. Заступить на дежурство они должны были в 17:30, но первая машина ушла из пожарной части лишь в 17:39. За ней, немного позже, вторая. Пока они добирались, прогремели два взрыва. У стадиона дежурили две машины скорой помощи. Пожарные машины не могли проехать через образовавшиеся завалы.
Центральный гидрант был погребен под обломками строения, и воду для тушения приходилось брать из Ежовского пруда – за 400 метров от места происшествия. Быстрому развёртыванию шлангов мешали толпы людей. Были вызваны все пожарные машины, как городских частей, так и с предприятий. Последняя машина прибыла в 17:58 минут. Уже в 18:14 пожар был локализован.
Весть о трагедии быстро распространилась по городу. Как это всегда бывает, «у паники глаза велик», с чрезвычайной скоростью начли распространяться слухи о сотнях, а то и тысячах погибших. Родственники бросились искать своих близких. В тоже время, различные городские инстанции требовали информацию для доклада в Москву, при этом, напротив, стараясь по возможности значительно занизить масштаб трагедии.
По окончанию проведённого следствия (30 октября 1968 г., спустя 5 месяцев после трагедии) было установлено, что от взрыва пострадало 111 человек, среди которых 41 школьник. Погибло 39 человек: 11 школьников, 10 зрителей, 9 военнослужащих, 1 работник милиции, 2 работника буфета, 2 сотрудника стадиона, 3 артиста театра, 1 пиротехник. Большинство из погибших в момент взрыва находились на балконе и в административном здании. Однако необходимо отметить, что потерпевших было на самом деле больше, так как многие из них, получив лёгкие травмы, за помощью в медицинские учреждения не обращались, лечились дома, и о себе в органы следствия не заявляли. Не исключено, что несколько потерпевших с повреждениями, опасными для жизни, могли скончаться после окончания расследования, и поэтому их фамилии не устанавливались.
Причина и настоящий виновник случившегося установлен не был. 25-27 февраля 1969 года судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР окончательно признала виновными и наказала директора Московского театра массовых представлений Петренко на 2 года 6 месяцев лишения свободы, заведующего художественной частью театра Пайкина на 1 год 6 месяцев, директора Ставропольского парка культуры и отдыха Поскрякова на 2 года 6 месяцев, начальника Кировского городского отряда пожарной охраны Новоселова к 1 году исправительных работ, инспектора ВПЧ-2 г. Кирова Пестрикова к 6 месяцам исправительных работ.
Было много слухов о гибели известных артистов, что не соответствовало действительности. Основная группа артистов во главе с М. Бернесом должна была прибыть к 17 часам в аэропорт. Самолёт задержался. А когда стало известно о трагедии, все 20 человек вылетели обратно в Москву. Большинство артистов, приехавших в город, были в Центральной гостинице и ожидали прилёта своих коллег. На стадионе же присутствовали те артисты, которым необходимо было время для гримирования.
По результатам проведенного расследования «Кировской трагедии» летом 1968 г. вышел приказ по Министерству культуры о вводе в штат учреждений культуры должности старших инженеров и инженеров по технике безопасности. В том же году Верховый совет РСФСР издал постановление, которое возлагало ответственность за перемещение пиротехнических средств и самого пороха за органами внутренних дел (милиции).
Бывший стадион «Трудовые резервы» до сих пор не восстановлен. Попытки его реанимации натыкаются на человеческое суеверие и нежелание устраивать зрелища на месте трагедии повлекшей множество человеческих жертв.
